Форум » Разное интересное » Пермский звериный стиль » Ответить
Пермский звериный стиль
Шико: ПЕРМСКИЙ ЗВЕРИНЫЙ СТИЛЬ (шаманские изображения, чудские образки, культовое литье), бронз, художественная пластика VII в. до н.э. - XII в. н.э. Распространен в лесной и лесо - тундровой зоне северо – восточной Европы и западной Сибири от Камско - Вятского бассейна до водораздела Енисея - Оби. Изучение пермского звериного стиля началось в конце XIX - начале XX в. Все исследователи сходятся на местном происхождении пермского звериного стиля. По - видимому, можно говорить о нескольких центрах возникновения этого стиля, например, Томско - Нарымское Приобье, Прикамье, горно - лесное Зауралье. В. Н. Чернецов отмечал близость древнеуральской изобразительной манеры, отразившейся, в частности, в наскальных изображениях, к стилю ранних металлических поделок. Изделия пермского звериного стиля выполнены в бронзе (литье в односторонней и двусторонней формах, полое литье), в дереве, кости (резьба), в рисунках - гравировках на металлических и костяных предметах. Основной круг сюжетов: звери, представители лесной фауны (лоси, олени, медведи, пушные звери и т.д.), кони, водоплавающие, лесные и хищные птицы, змеи, насекомые, существа зоо - и орнитоморфной природы, человека. Композиции разнообразны: стоящий (идущий) в профиль зверь; плывущая птица; птица в фас с распахнутыми крыльями с антропоморфной фигуркой на груди; медведь в жертвенной позе: голова между лапами; стоящие фронтально одна, две или несколько человеческих фигур; сложные двух- и трехъярусные композиции, состоящие из антропоморфных и зооморфных существ; всадники. Места находок разнообразны: клады, святилища, костища, погребения, жертвенные комплексы в некрополях и на местах металлургических производств. Ранние изделия после отливки не обрабатывались и, по - видимому, употреблялись в качестве священных предметов при проведении обрядов. С рубежа эр на изделиях появляются петельки для прикрепления, наружная поверхность полируется (Гляденовское костище). С середины I тыс. н.э. изделия пермского звериного стиля делятся в функциональном отношении на две группы. К первой относится пермско - печорская бронзовая художественная пластика культового назначения. Наиболее выразительны трехъярусные композиции, которые рядом авторов (Б. А. Рыбаков, Л. В. Чижова) трактуются как космогонические. Верхний ярус - голова (головы) лося ассоциируются с верхним миром небесной лосихи; средний - с земным миром, центром которого является человек: семья, вождь, металлург и, чаще всего, шаман; окружающие человека звери. Нижний мир - это звероящер, обращенный головой вправо (к западу). Ко второй группе - зауральской и западно - сибирской - относятся украшения и принадлежности костюма, выполненные в зооморфной манере: поясные застежки, браслеты, подвески, пронизки; оружие: рукояти и ножны кинжалов, щитки для защиты руки от тетивы, навершия кресал и гребней. Сочетание изображения голов медведя между лапами с фигурами зайцев или др. пушных на браслетах, фигурки - подвески в виде коня, зайца, водоплавающей птицы, изображение хищной птицы на рукоятях кинжалов представляют собой знаковое выражение угорских мифологических сюжетов. К XII - XIII вв. наблюдается повсеместное угасание искусства пермского звериного стиля. Сначала в Прикамье, а потом и в западной Сибири все большую роль начинают играть привозные изделия из серебра. Место художественных изделий из бронзы занимают упрощенные поделки массового изготовления. Образный строй пермского звериного стиля сохраняется в фольклоре, а его символика - в богатом орнаменте вышивок и поделок из кожи, браслетов коми, удмуртов, манси и ханты. Авторы Викторова В. Д. Федорова Н. В. Библиографии Источник библиографии Уральская историческая энциклопедия.- 2-е изд., перераб. и доп. – Екатеринбург: Академкнига; УрО РАН, 2000. – 640 с., С.414-415. Источник библиографии Спицын А.А. Шаманские изображения // ЗОРСА, СПб., 1906. Т.8. Источник библиографии Оборин В.А. Древнее искусство народов Прикамья. Пермский звериный стиль. - Пермь, 1976. Источник библиографии Анучин Д.Н. К истории искусства и верований у приуральской чуди // МАВГР. 1899. Т. 3. Источник библиографии Грибова С. Л. Пермский звериный стиль. М., 1965.
Ответов - 2
Шико: Одной из замечательных черт историко-культурного наследия народов Прикамья является Пермский звериный стиль (ПЗС) VI-XII вв. - своеобразное искусство мелкой металлопластики. Безусловно, что звериный стиль отражает многие черты идеологии, сознания и социального устройства древнего общества в Прикамье. Следует выделять художественно-прикладные изделия в зверином стиле, имеющие утилитарное значение (украшения и детали костюма, предметы быта и т.п.), и культовые предметы, имевшие лишь религиозное значение и использовавшиеся во время обрядов и религиозных церемоний. По нашему мнению, собственно Пермским звериным стилем, в том смысле как он понимается большинством исследователей, следует считать лишь культовые ажурные или сплошные односторонние литые бронзово-медные сюжетные пластины-плакетки, входившие в определенные системные наборы. Именно они имели идеологическое значение и являются отражением древних верований. Помимо культовых плакеток в Пермскому звериному стилю можно отнести так же и ряд фигурок-бляшек или медальонов, изображающих птиц, головы медведей и антропоморфные личины или фигуры. Эти предметы также выполнены плоским литьем и имеют, в ряде случаев, ажурно-прорезное исполнение. Размер и форма пластин, блях и медальонов при этом не имеет решающего значения. Они могут быть очень крупными, длиной до 16-17 см и мелкими - 3-5 см. Их форма может быть геометрической или повторять очертания естественного объекта (антропоморфные, оринтоморфные и т.п.). Звериные стили в искусстве и верованиях народов Урала и Западной Сибири эпохи средневековья известны далеко за пределами Прикамья. Таким образом, это явление средневековой культуры является региональным, урало-сибирским. Наряду с ПЗС культовые плакетки представлены в Печорском зверином стиле1 [Буров, 1992, с. 51-60] и в Обском (Западносибирском) зверином стиле2 [Зыков, Кокшаров, Терехова, Федорова, 1994, рис. 43-75], наиболее северные памятники с ажурными культовыми пластинами, аналогичными Приуральским и Зауральским, находятся на о. Вайгач и на Югорском полуострове3 [ Грачева,1987, c.11-13]. Сюжетика культовых плакеток отражает космогонические и генеалогические представления населения региона. По мнению Е.И. Оятевой, в плакетках можно усматривать своеобразные иллюстрации к этой мифологии, имевшей важнейшее социально-педагогическое значение. Наборы этих пластин, расположенные в определенном порядке, служили основой для изложения мифов, и, видимо, были обязательной принадлежностью каждого родового святилища, что объясняет их распространенность и устойчивость сюжетов. Пермский звериный стиль обладает всеми признаками системности: повторяемость сюжетов, общие технологические приемы, длительность существования, композиционная структурность. Это позволяет выявить через генезис и эволюцию сюжетов и образов ПЗС основные духовные доминанты и мифологию этноса, создавшего эти плакетки, что в свою очередь может иметь решающее значение для определения этнической принадлежности древнего населения, создавшего и использовавшего эти предметы. Системность ПЗС позволяет утверждать, что он возник и функционировал как средство культовой практики специальных служителей, т.е. является элементом урало-сибирского шаманизма и отражает идеологию этого явления. Три указанных стиля имеют ряд общих сюжетов. Прежде всего это плакетки с изображением лося, человеко-лося и ящера. Общим является и мотив птицы в художественно-прикладном и культовом зверином стиле, в том числе с личиной человека на груди. Интересно совпадение сюжета всадника (всадницы), который в Печорском стиле едет на ящере-лосе, в Пермском - на лошади, в Западносибирском - на лосе или на лошади. Объяснение изменению верхового животного может опираться на особенности хозяйственно-культурных типов населения указанных территорий, что связано с устойчивыми этническо-территориальными стереотипами4 [ Этнические стереотипы поведения, 1985]. В Печорском художественно-прикладном стиле практически отсутствует мотив медведя, наиболее ярко выраженный в Западносибирском стиле, и сюжеты типа "святое семейство", наиболее представленные в Пермском стиле. Пермский стиль, таким образом, может рассматриваться как переходный, что совпадает, до определенной степени, и с географическим положением территории распространения изделий Пермского стиля. Сюжеты с лосем или человеко-лосем являются общими для всех трех территориальных стилей. Их отличает и единый подход к составлению композиции, и технология производства. Пластины с этим сюжетом отлиты, как правило, из золотистой бронзы, латуни, реже меди. Композиции двух - и трехъярусные. Композиция (особенно многоярусная) как правило окаймлена рубчатым бордюром-рамкой, чаще с двух вертикальных сторон. Движение фигурок обычно левосторонее (вправо от зрителя). Человеко-л®сь почти всегда индивидуален, чаще всего он имеет признаки мужского пола, но много фигурок и без половых признаков. Лосинная голова либо не отделена от человеческой и плавно в неё перетекает, либо несколько отдалена от человеческой. Руки или руки-крылья чаще всего с неполным комплектом пальцев - эта черта, как и ноги с неполным комплектом пальцев или с раздвоенными копытцами, по мнению Е.И. Оятевой отражает смешанную антропо-зооморфную сущность этого героя. Как правило, человеко-лось во всех трех стилях стоит на ящере-"половиннике"*. Интересно и общее распространение сюжета ящера - зооморфного существа с коротким плотным туловищем, короткими, обычно трехпалыми ногами, тупой или подтреугольной головой. Голова может иметь выросты наподобие рогов или бивней. Ящер - существо заглатывающее людей и обитающее под землей - хорошо известный сюжет угорских урало-обских сказок. У угро-самодийских народов Сибири ящер известен и как зверь-мамонт, чаще всего обитающий под землей. Судя по нашим находкам на селище Володин Камень I, в Пермском стиле образ ящера также связывался с подземным миром (хозяин) и может рассматриваться, в том числе, как олицетворение духа-покровителя металлургов. Изображения медведя в культовом плоском литье Прикамья и Приобья весьма распространены. Они представлены изображениями медведя, медведя-человека и человека-медведя в виде блях-медальонов круглой, овальной или подпрямоугольной формы. По мнению Е.И. Оятевой, в ПЗС и в Обском зверином стиле антропоморфная сущность медведя передана одинаково: антропоморфная личина на изображении медведя, нижняя половина туловища - медвежья, верхняя - антропоморфная, над ней еще и зооморфная оболочка с верхней части (голова, передние лапы, плечи)5 [Оятева, 1998, c.140]. Особый интерес представляет сюжет "медведь в жертвенной позе", ярко представленный в ПЗС и культовом литье Приобья. Классическими для этого сюжета являются медальоны прямоугольной формы с реки Кын отлитые в двухсторонних формах по восковой модели. По мнению Е.И. Оятевой это родовые медальоны, принадлежащие главам родов, медальоны хранились на родовом (межродовом) святилище и использовались в культовой практике5 [Оятева,1999, c. 187-193]. Стилистически единым во всех трех территориальных стилях являются бляхи-медальоны и плакетки в виде летящей птицы с антропоморфной личиной или фигурой на груди. В подобных предметах, по мысли Е.П. Казакова, отражаются представления о душе, характерные для сибирского шаманизма5 [Казаков, 1988, c. 82]. Птица с антропоморфным изображением на груди иллюстрирует такие угорские и урало-алтайские представления как: "душа-птица" человека; птицеподобный характер души шамана (птица на головных уборах, птицеподобные "наголовники" на обско-угорских граффити, орнитоморфные накосники обских угров и т.п.); мать-зверь, порождающая шамана (как правило в представлении обских угров это орлица с железными крыльями); ипостась богини-матери Калтащ (у алтайцев Умай) и её сына Мир-сусуне-хум, одного из самых загадочных персонажей обско-угорской мифологии; а так же гигантская мифическая птица - крылатый Карс6 [Сагалаев, 1990, c.21-31]. Столь яркий угорский "фон" этого сюжета заставляет исследователей считать его этномаркирующим. Так, о наличии угорского этнического компонента среди древних марийцев, по мнению А.Х. и Е.А. Халиковых, свидетельствует находка на груди погребенного в могиле №13 Веселовского могильника медальона с изображением летящей птица с антропоморфной личиной на груди7 [Халиков, Безухова, 1960, c. 48-50]. В плане угорской этнической характеристики птиц с антропоморфным изображением на груди следует указать на хорошо известные факты использования таких изображений в этнографическое время как основной части составных домашних фетишей [Гемуев, 1990, с. 127-129, рис. 113]. Тот же И.Н. Гемуев обращает внимание что на всех изображениях птиц из фетишей у манси имеются петельки и отверстия для продергивания шнурков к которым крепятся концы цветных арсын'ов (приношений) из которых и составляется фетиш в целом. Птицевидные фигурки при этом являются изображением духа-покровителя или духа-предка семьи. В этнографическое время зафиксированы представления манси о птицах, как о неких мифических предках. Они "были богатырями, но … могли принимать облик соответствующих им птиц", общее же наименование предков в мансийском фольклоре - "Семь крылатых и семь ног имеющих" [Чернецов,1971, с. 43, прим. 29]. Известно, что видовое определение литых фигурок птиц из Предуралья, опубликованных Д.Н. Анучиным, А.А. Спицыным, В.Н. Чернецовым, Л.С. Грибовой, проведенное по просьбе И.Н. Гемуева орнитологом ИИФиФ СО АН СССР Н.В. Мартыновичем, показало, что бoльшая часть из них фигурировала у манси в качестве мифических предков. Следует заметить, что реальных свидетельств сохранения предметов звериного стиля как символа предка ни у одного из народов Предуралья и этнографами не зафиксировано. На наш взгляд это одно из доказательств соответствия звериного стиля представлениям угров, а не финнов. Во всех трех стилях близкими являются трактовки антропоморфных блях-медальонов и плакеток. Такими чертами можно считать своеобразное оформление глаз в виде "очков", "Т"-образное завершение головы, наличие птицы или медведя как элемента головного убора и пр. Характерно и то, что подобные элементы антропоморфных блях имеются не только в Пермском Предуралье, Приобье и на Печоре, но и в материалах других угорских территорий (культур) Урала. Так фигурка "шамана" (по Н.Я. Мажитову) с "Т"-образным завершением головы найдена в кургане №3 Ишимбаевского могильника8 [Мажитов,1981, рис. 47]. Описанное сходство базируется не только на однородности сюжетных линий обеих стилей, но и на их единой этно-идеологической основе, и отражает единство этносов Прикамья и Приобья в период использования данных изображений. Говоря об этнической принадлежности Печорского и западносибирского звериного стилей, все исследователи сходятся во мнении об их угорском характере. Действительно, культовые плакетки и бляхи-медальоны не встречены в бесспорно финских древностях: у народов Поволжья, Прибалтики. Хотя отдельные общие сюжеты, в частности всадник (всадница), встречаются по всей лесной полосе востока Европы, этот образ, видимо, маркирует определенный этап общественного развития (формирование военно-дружинной прослойки). Пермский звериный стиль выпадает из общей этнической оценки урало-сибирских звериных стилей (угорской), и приписывается предкам пермских финнов, в частности предкам коми-пермяков. Однако, как видно из приведенного выше мнения о сходстве сюжетов плакеток и медальонов, о единстве их использования, можно сделать вывод и об этническом сходстве носителей стилей. Пермский звериный стиль, т.о., логично считать угорским. При этом важно учитывать, что и иные элементы духовной и материальной культуры Прикамья VI-XII веков указывают на преимущественно угорский характер населения Пермского Прикамья. Звериные стили (культовые плакетки и бляхи-медальоны), таким образом, маркируют угорские территории на Востоке Европы и Западе Азии. Показательны и датировки использования плакеток на указанных территориях, а также использование вообще предметов, выполненных в художественном зверином стиле. Так, Печорский стиль существовал в VI-IX вв. (а на святилищах вплоть до X-XII вв.), расцвет Пермского стиля приходится на период VIII-XI(XII) веков, расцвет Западносибирского стиля - на IX-XIII вв. И если в X веке, после сложения на территории республики Коми вымской культуры, носителями которой были предки пермских финнов, Печорский звериный стиль исчез, также как в XII в. прекратилось использование Пермского звериного стиля, Обский стиль продолжал функционировать, претерпевая при этом ряд изменений. Даже в XVIII-XIX веках угорское население Восточного Зауралья и Приобья продолжало использовать предметы, выполненные в зверином стиле, в т.ч. подобия культовых плакеток и медальонов. Такие этапы достаточно четко указывают на сокращение ареала расселения угорских племен в Приуралье по мере переселения сюда предков современных пермских финнов. Отметим также, что по почти единодушному мнению большинства исследователей Печорского, Западносибирского и Пермского звериного стилей, все эти стили выросли на единой культурно-идеологической подоснове, сформировавшейся в Предуралье в I тыс. до н.э.. Истоки многих сюжетов, ставших впоследствии неотъемлемой частью угорских и урало-алтайских шаманистских представлений, можно видеть в сюжетах культовых поделок ананьинского звериного стиля, характерных для тех ананьинских памятников Волого-Камья, которые содержат керамику с веревочно-гребенчатой орнаментацией, ставшую генетической основой для угорской урало-сибирской посуды раннего средневековья. Единой для Предуралья и Приобья является и техника изготовления культовых пластин и медальонов. Предметы изготавливались методом отливки, затем обрабатывались механически: обрубались литники, ножом (резцом) подрабатывались рельефные детали лицевой стороны, литейный шов заглаживался. Впрочем известны и целые серии отливок не прошедших механическую обработку. Оборотная поверхность как правило не заглаживалась. Многие предметы имеют заполированную внешнюю поверхность, что указывает на неоднократные их чистки с применением тонких абразивных порошков или замши. Техника оливки "образков" изучалось пока мало, в этом отношении следует отметить работу Р.С. Минасяна, предпринявшего целенаправленное изучение технологии отливки предметов звериного стиля9 [Минасян, 1995, c.27]. Судя по его исследованиям предметы звериного стиля изготавливались двумя способами: отливка в глиняных формах, изготовленных по оттиску деревянного шаблона; а так же в глиняных формах, изготовленных по восковой модели. Первый прием применялся для изготовления серийных изделий, второй, чаще, для индивидуальных поделок. Формы, таким образом, всегда двусторонние. Каменных форм использовалось крайне мало, деревянных форм, о которых пишут некоторые исследователи, не отмечено вовсе. Интересным является вывод Минасяна о том, что внешняя поверхность деревянных шаблонов была окрашена или неоднократно смазывалась жертвенной кровью. На наш взгляд это указывает на то, что большая часть предметов культового звериного стиля, использовавшихся в культовой практике, была деревянной, а металлические "образки" изготавливались по каким-то особым случаям и предназначались для длительного хранения и использования в святилищах или иных культовых комплексах. Интересно, что подобным образом изготавливали медных и бронзовых "идолов" угры Приобья уже в этнографическое время, а в культовой практики хантов и манси использовалось много деревянных изделий, изображавших богов, духов, культурных героев, предков и т.п. Технологическое единство указывает на единый, основанный на общем этностереотипе, подход к изготовлению культовых пластин у носителей Печерского, Пермского и Обского звериных стилей. Следует отметить так же и то, что техника изготовления предметов ПЗС существенно отличается от техники изготовления большинства культовых отливок ананьинского и гляденовского времени, изготовленных по большинству в односторонних жестких (вероятно каменных) формах или вообще вырезанных из прокованного листа металла. Интересно рассмотреть и вопрос о возникновении целого ряда сюжетов, общих в пермском и западносибирском художественно-прикладном зверином стиле (т.е. среди предметов, оформленных с применением антропо-, зоо-, орнитоморфных мотивов, но не культовые плакетки и медальоны). Так, по мнению В.А. Оборина, харинско-ломоватовские изделия, а именно зооморфные пронизки, оказали воздействие на сложение сюжетной линии звериного стиля в Среднем Приобье - объемное изображения орла, клюющего голову лося; пронизки с головой филина и фигуркой медведя и т.п. Однако, сцены борьбы зверей и использование фигурных пронизок в качестве украшений костюма имеют в Приобье гораздо большую древность, чем в Приуралье, и восходят к усть-полуйскому времени. По справедливому замечанию В.А. Могильникова, наличие зооморфных пронизок в раннеломоватовских и харинских памятниках Пермского Приуралья связано с присутствием в прикамском населении этого времени крупного угорского массива10 [Могильников, 1991, с. 60]. Безусловно, с предуральскими и зауральскими угорскими корнями связаны бляхи с изображением фигуры идущего медведя; накладки с изображением одной, трех, шести голов медведя; пряжки с изображением медведя в жертвенной позе; бронзовые рукояти кинжалов и ножей с навершием в виде фигуры медведя, птицы или иного животного. Эти сюжеты в бронзовом литье Зауралья известны также с усть-полуйского времени11 [Молодин, Бобров, Равнушкин, 1980. Табл. ХХ, ХХI, XXII, рис. 3] и были широко распространены в раннем средневековье12 [Могильников, Коников, 1983, рис. 6 ф. 10, рис. 9 ф. 14, 17]. То же касается и шумящих подвесок с изображением парных головок коней, которые в литературе устойчиво именуются "прикамскими" или "приуральскими". В сибирском урало-алтайском этническом поле такой сюжет имеет устойчивое бытование еще с рубежа эр в таштыкской культуре13 [Кызласов,1960, рис. 31, 32]. Этот сюжет вполне мог быть воспринят уграми юга лесной полосы Западной Сибири, и вместе с миграцией угорских саргатских и иных племен в эпоху Великого переселения народов достиг Приуралья. Недаром, по мнению Л.Голубевой, распространение биконьковых подвесок отражает проникновение в Прикамье угорского компонента в харинское время14 [Голубева,1966, С.83]. Характерно и то, что в харинское время и в Приуралье и в Зауралье прототипы таких подвесок встречаются в единичных экземплярах, а массовое распространение их в указанных регионах в более позднее время связано со складыванием единых идеологических представлений у угров лесной и лесостепной полосы по обе стороны хребта. Так, в раннем средневековье биконьковые подвески имеют частое употребление в Южном Предуралье (кушнаренково-караякупово) - например в Хусаиновском, II Бекешевском, Стерлитамакском могильниках15 [Иванов, Кригер, 1987, с. 109]. Н.А.Мажитов, исследовавший курганы Южного Урала, также отмечает, что для женского костюма характерны накосники с арочными и коньковыми подвесками на длинных цепочках16 [Мажитов, 1981, с. 124]. На памятниках Зауралья и Западной Сибири, судя по публикациям, биконьковые подвески-накосники "приуральского типа" обнаружены в 13 пунктах: могильники Чулым-2, Усть-Ишим (2 экз.), Барсов Городок (2 экз.), Сайгатинский III (2 экз.) и IV, городище Искер, у с. Никито-Ивдель, д. Кузина на р. Лозьве, оз. Иртяш, в погребении 19 Пылаевского могильника на р. Пышме и др.. Большинство подвесок (Пылаевский могильник, Барсов Городок, Искер, Усть-Ишим) относятся к третьему типу коньковых подвесок, по классификации В.А. Оборина, которые характеризуются прорезью основы в виде овала, соединенного с треугольником ("замочная скважина"), и употреблялись в Предуралье до конца Х в.. В Зауралье биконьковые шумящие подвески-накосники функционировали и в то время, когда в Предуралье они уже вышли из употребления, надолго пережив угров Предуралья и сохранившись в родственной среде (или были привнесены сюда в процессе переселения предуральских угров). Об этом свидетельствует, например, находка двух таких подвесок в жертвенном комплексе 1 Усть-Ишимского кургана №1317 Коников,1984, рис. 4], в состав которого, помимо прочего, входили бронзовые шаровидные бубенчики со щелевидной прорезью, бронзовое навершие с головой лошади от рукояти плети, болгарская серебряная серьга с зернью, которые датируют этот комплекс XII-XIII вв. Находки коньковых подвесок, в том числе с прорезью в виде "замочной скважины" из Сайгатинских могильников датируются XIII-XIV вв.18 [Зыков, Кокшаров, Терехова, Федорова, 1994, №№294-296]. Отметим, что статистические показатели находок коньковых подвесок на могильниках Прикамья и Зауралья примерно одинаковые (по соотношению находок подвесок к числу исследованных женских погребений). Таким образом, биконьковые шумящие подвески-накосники нельзя считать этномаркером пермских финнов (а по В.А. Оборину - древних коми-пермяков), иначе бы пришлось относить к территории распространения или этнического воздействия последних огромное пространство по обе стороны Уральского хребта от Северного Предуралья до Средней Волги и от Верхней Камы до Иртыша. Звериный стиль на востоке Европы и западе Азии в эпоху средневековья, можно уверенно считать маркером угорского этнического компонента населения. В Приобье в бронзовой художественной пластике он сохранился вплоть до XVI в., а в несколько измененном виде и в этнографическое время у хантэ и манси. Причем в Предуралье финское население еще в XIX в. отрицало принадлежность предметов звериного стиля к наследию своих предков ("... зыряне утверждают, что идолы эти не зырянские, а вогулические, и даже не божества их, а - жертвы..." - писал В. Шишонко). Лишь после многочисленных публикаций о предуральском (Пермском) зверином стиле, как о культурном наследии коми (зырян и пермяков), у представителей интеллигенции этих этносов сложилось представление о нем, как о своем культурном наследии. При этом отмечаемый этнографами и искусствоведами звериный стиль в этнографическом искусстве коми (в том числе и коми-пермяков) не является ни реликтом средневекового стиля в металлопластике, ни его продолжением, а отражает проявление космогонического и иного фольклора финнов и их орнаментальных традиций - орнаменты в виде рогов лося-оленя, анималистическое оформление охлупня, утицы-солоницы и пр. Часть этих сюжетов заимствовано у русского населения, часть можно наблюдать в орнаментации костяных изделий древних удмуртов (чепецкая культура) и древних коми (вымская культура).
Шико: Литература: 1 Буров Г.М. Бронзовые культовые плакетки 1 тыс. н.э. на крайнем Северо-Востоке Европы: Печорский местный "звериный" стиль.// Проблемы финно-угорской археологии Урала и Поволжья. Сыктывкар,1992. С. 51-60 2 Зыков А.П., Кокшаров С.Ф., Терехова Л.М., Федорова Н.В. Угорское наследие. Древности Западной Сибири из собрания Уральского университета. Екатеринбург, Внешторгиздат, ДИАКОМ - Франция, 1994. Рис. 43-75. 3 Грачева Г.Н. Об этнической принадлежности древних культовых мест о. Вайгач// XVII Всесоюзная финно-угорская конференция (тезисы докладов). Ижевск,1987. С. 11-13. 4 Этнические стереотипы поведения. Л., 1985. 5 Казаков Е.П. О некоторых элементах языческой культуры угров Урало-Поволжья// Проблемы древних угров на Южном Урале. Уфа. 1988. С. 82. 6 Сагалаев А.М. Птица, дающая жизнь (из тюрко-угорских мифологических параллелей)// Мировоззрение финно-угорских народов. Новосибирск. 1990. С. 21-31. 7 Халиков А.Х., Безухова Е.А. Материалы к древней истории Поветлужья. Горький. 1960. С. 48-50. 8 Мажитов Н.Я. Курганы Южного Урала в VII-XII вв. М. 1981. Рис. 47. 9 Минасян Р.С. Техника литья "чудских образков"// АСГЭ, №32. СП-б, 1995. С. 119-127. 10 Могильников В.А Контакты населения лесной полосы Приуралья и Западной Сибири в конце 1 - начале 2 тыс. н.э.// Проблемы археологии Евразии. М., 1991, с. 60. 11 Молодин В.И., Бобров В.В., Равнушкин В.Н. Айдашкинская пещера. Новосибирск. 1980. Табл. ХХ, ХХI, XXII, рис. 3. 12 Могильников В.А., Коников Б.А. Могильник потчевашской культуры в Среднем Прииртышье.// СА,1983, №2. Рис. 6 ф. 10, рис. 9 ф. 14,17. 13 Кызласов Л.Р. Таштыкская эпоха в истории Хакасско-Минусинской котловины. М.,1960. Рис. 31, 32. 14 Голубева Л.А. Коньковые подвески Верхнего Прикамья.// СА,1966, №3. С. 83. 15 Иванов В.А., Кригер В.А. Проблемы изучения средневековых кочевников Южного Урала.//Вопросы древней и средневековой истории Южного Урала. Уфа, 1987 г. С.109. 16 Мажитов Н.А. Курганы Южного Урала VIII-ХII вв. М., 1981 г. С. 124. 17 Коников Б.А. Усть-Ишимские курганы и некоторые вопросы раннесредневековой истории таежного Прииртышья.// Западная Сибирь в эпоху средневековья. Томск. 1984. Рис. 4. 18 Зыков А.П., Кокшаров С.Ф., Терехова Л.М., Федорова Н.В. Угорское наследие. Древности Западной Сибири из собрания Уральского университета. Екатеринбург, Внешторгиздат, ДИАКОМ - Франция, 1994. №№294-296. * "Половинник" по Е.И. Оятевой фигурка животного, птицы или рыбы изображенная строго в профиль. Например медведь-"половинник" с одной передней и одной задней ногами, одним глазом и ухом. Источник: www.kaee.pspu.ru
полная версия страницы